Ярмарка тщеславия

2 Эррор и другте. Все-таки попытаюсь сформулировать, отчего я считаю мужика на 200% правым.

Была у нас лет 15-17 назад такая секточка - Белое Братство. Может, кто помнит. Сейчас о них ни слухху ни духу, а в 92-93 годах было впечатление, что они, ять, ВЕЗДЕ.

Никому ничего плохого они, что характерно, не делали. Но когда я проходила мимо юношей и девушек в белых балахончиках, орущих под гитару тупые песни на отвратные стихи их духовного лидера Маши Цвигун - я думала: ну когда же их закроют?

Потому что в их прекрасные, стеклянные, без единой тени мысли глаза смотреть без содрогания и ужаса было невозможно.

А плохого ничего не делали. Это правда. Не фулиганили, фонарей не били. Все, что я им могу вменить - это расклеивание на каждой плоскости плакатиков с довольно злобной мордашкой их лидерши и публичное исполнение ее отвратных стихов. Но, поскольку в то же время из всех колонок неслись рыдания Тани Булановой, то и это получается делом совершенно неподсудным.

Короче, никакого криминала - просто брали молодых людей, не отягощенных умением качественно мыслить, и доводили до совершенно болваноподобного состояния. Но это же добровольно. При взаимном непротивлении сторон. Хочет юноша или девушка быть оловянноглазым идиотом - его дело, правда?

Понимаете, о чем я, Эррор?

Разум и Слово - дар, без которого мы просто животные. И когда у человека этот дар отнимают - это хуже, чем если бы отнимали жизнь. Убитый человек остается человеком, в конце концов. А вот человек, сдавший свой разум в камеру хранения - причем добровольно, и с песней... А сообщество таких людей... Это что-то очень и очень страшное.

Если человек не принимает свидетельства Христова - это не повод считать его ни опасным, ни вредным. Честных атеистов, вроде вас или моего папы, я с каждым годом люблю все больше. "И "да" его было настоящее "да", а "нет" - настоящее "нет"". Но когда человек начинает говорить, что между "да" и "нет" отсутствует разница, я делаю стойку. А когда он говорит что это и есть свобода мысли - я рычу. Потому что воскресение Христово - вопрос веры, а вот закон исключенного третьего - это вопрос разума. Когда человек отвергает Христа - он просто неверующий. Когда человек отвергает закон исключенного третьего - он отвергает самые основания мысли.

Я все время боюсь, что излагаю непонятно. Понимаете, многим это кажется проявлением офигительной духовной свободы - что докторина катар позволяла верить и в то, что Христос не воплощался и не умирал за нас - и в то, что Он за нас воплотился и умер. Пейре Такойто учил первому, Матье Иной - второму, но они оба были Добрые Люди, и жили в мире, хинди-руси-пхай-пхай. Экое благорастворение воздухов. И никак люди не могут понять, почему я в этом-то как раз никакой свободы не вижу, а вижу просто атаку на человеческий моск с намерением разрушить две основы нашего мышления - Логику и Логос.

У мышления, понимаете ли, есть законы. Закон исключенного третьего - один из фундаментальных. Поэтому когда человек говорит: "Я не верю в воплощение, смерть и воскресение Христа" - что ж , он иначе верит. А вот когда человек говорит "У нас прекрасная доктрина, кто хочет - верит в смерть, воплощение и воскресение Христа, кто не хочет - не верит" - я уже не могу называть такого человека ни инаковерующим, ни инакомыслящим. Я называю его противником веры и мысли вообще. Потому что мысль - это в первую очередь стремление установить истину, а вера - стремление что-то принять за истину для себя. Но когда вера позвляет одновременно принимать за истину две взаимоисключающие вещи - что это за вера? И если разум не кричит криком, что эти две вещи взаимно исключают друг друга - что это за разум?

Вот почему я думаю, что Ле Гофф прав. Эти ребята, приди они к власти, может, и не стали бы никого убивать и вешать - он они организовали бы качественный, пусть и бескровный, капец всему, из чего выросла европейская философская и научная мысль. Удавили бы это просто на корню, в зародыше. Как зернышко убивают чрезмерным поливом.

Понимаете, если лингвистика станет считаться с Задорновым, а история - с Фоменко, это не значит, что в названных науках появится больше свободы мысли. Это значит, что названным наукам придет капец, и мысли в них - тоже. Наука наша стоит на том, что мышление подчиняется логическим законам, и в частности - трем законам классической логики. Галилей бросает шарики с Пизанской башни, чтобы выяснить - зависит скорость падения от веса и размера тела, или же нет. Если бы физика допускала "свободу мысли" в формате "хочешь - считай, что зависит, хочешь - считай, что не зависит", мы бы не то что в космос не полетели - а даже из пушек до сих пор стреляли бы на глазок.

Кредентес накидала в Удел Могултая достаточно фактического материала, чтобы можно было с уверенностью говорить: ее логические и лингвистические экзерсисы (это когда она танцевала менуэт вокруг слова "ничто" и Антректа пяталась в танец втянуть) - не прихоть ее собственного ума. Они являются всего лишь нормальным следованием катарской традиции мышления и толкования текстов. И традиция эта такова, что _выяснение_ истины в ней никого не интересует - истинным или ложным то или иное утверждение оказывается в зависимости от сиюминутной потребности. Те места, где недвусмысленно говорится о воплощении Христа, катары толкуют "герменевтически" - это надо понимать небуквально, это такой поэтический образ или что-то еще. Но, как я показала тредом ниже - как только речь идет о шкуре, как толкование становится буквальным. Те места, где говорится, что ближнего (то есть, катара) обижать нельзя - должны толковаться буквально и только буквально. Но вот когда встает вопрос "можно ли обижать католика"? - тут же появляется герменевтика в духе "про французов в Писании ничего не сказано".

Вот почему катары казались народу хорошими полемистами: при большом скоплении народа достаточно было на любые возражения католика сказать: "а у вас попы толстые и на мерседесах в паланкинах ездиют - как тут же следовали бурные и продолжительные аплодисменты. Срезал! Ура! Уровень богословской аргументации, сами понимаете, не имел тут никакого значения.

А вот в письменной полемике, когда публики нет - катарские богословы себя не показали. Ладно, допустим, это злобные инквизиторы виноваты - все прекрасные богословские труды катаров нашли и посжЫгали. Но ведь сегодня-то никто ничего на сжЫгает, пиши на здоровье, публикуйся. Однако ж нет. Ну да ладно, это все лирика. Я объяснила, почему я согласна с ле Гоффом в той части, где он говорит - хорошо, что эти ребята не победили.

Про Талибан я в комментах уже объясняла и могу объяснить здесь. Это сейчас Талибан - "уроды, которые обливают женщин кислотой за то. что женщины хотят учиться". А десять лет назад Талибан был - "герои, которые спасают женщин от бандитов". А как получилась такая эволюция - от спасения женщин к поливанию их кислотой? А очень просто: тогда они воевали, и нуждались в поддержке каждого. А потом они победили - и перестали в ней нуждаться. И резко похужали. А потом еще пришли Штаты и победу у них отняли - тут они совсем озверели. И вот сейчас СМИ лепят образ Талибана как "озверевших по жизни". В какой-то степени правилльный образ - Талибан - это движение "озверевших по жизни" простых афганцев, которые устали от бесконечной войны и требуют хоть какого-то порядка. Но первоначальной их целью вовсе не было поливание женщин кислотой. Ею было устранение бандитов от власти и прекращение войны. Доброе дело, не правда ли? Так что Ле Гофф, сравнивая катаров с Талибаном, нимало их не обижает - а наоборот, на мой взгляд, много и незаслуженно катарам льстит.

...прочитала "Смерть героя" Олдингтона.

Пришла к выводу, что литература "потерянного поколения" или предстала мне не в лучших своих образцах, или я что-то не понимаю.

"Смерть героя" производит странное впечатление. Представьте себе мужика, который стоит согнувшись и мучительно блюет, перемежая это дело матюками. Его жалко, вроде как ему очень плохо - но как только вы, преодолев отвращение, полдходите к нему и пытаетесь узнать, не надоо ли чем-то помочь, как он выпрямляется и с абсолютно серьезной рожей начинает толкать патетический монолог, демонстриуя незаурядную эрудицию и некоторые признаки остроумия на фоне снобизма настолько отвратительного, что вы думаете: лучше бы он блевал себе и дальше. И сллвно бы по вашему желанию, он вдруг опять начинает блевать и матюкаться.

Вообразите себе эту картину в красках - и вы составите точное представление о стиле Олдингтона.

И сколько бы он ни наезжал на Лоуренса (не который написал "Сыновья и любовники", а нормального, настоящего, Аравийского :)), а все равно после "Семи столпов мудрости" "Смерть героя" годится только в качестве туалетного чтива.