Ярмарка тщеславия

Шо, не ждали? Скоро сказка сказывается, да нескоро дело делается, да-с, моя прелесссть...

Эпоха Токугава - золотое время японской философии, причем не только конфуцианской, но и вообще всякой, резко конфуцианству оппозиционной.

Есть у японцев такая поговорка - "выгода рыбака". Имеется в виду ситуация, когда журавль пытается съесть моллюска, моллючк заживает ему клюв - а в это время рыбак хватает обоих.

Короче, наступил момент, когда наш рыбак начал обустраивать Японию по-своему, и опирался при этом преимущественно на конфуцианскую идеологию. Почему на нее? Потому что будизм был силой, внутренне оппозиционной сегунату, и большие буддийские секты являлись весьма ненадежными союзниками. Нобунага очень крепко приложил лапу к тому, чтобы окоротить буддийские монастыри, которые были в его время нехилой военной и политической силой; он даже к христианству присматривался как к альтернативе. Токугава этот проект похерил, сурово взал буддийскую общину к ногтю (все храмы при нем были расписаны по реестру, и каждый отчитывался перед вышестоящим, а главные храмы всех сект - перед специальным чиновником), выдал буддистам льготы и госсубсидирование - взамен потребовав вести на подведомственных территориях учет и контроль прихожан. Вплоть до того, что священники синтоистских храмов (кроме самых главных, в Исэ и Киото) были приписаны к буддийским храмам как рядовые прихожане.

Сёгунат Уэсуги.

Нобунага помёр от дизентерии, Акэти, Тоётоми и Токугава скушали друг друга, юный такэда выполнил завет отца и примирился с Уэсуги Кэнсином, и в Японии наступил век сёгуната Уэсуги.

Гонений на христиан никогда не было. Сёгун, приёмный сын умершего Уэсуги, опирается на низ в борьбк против ьборзых (действительно очень борзых) буддийских монастырей.

Правдв, из страха перед могуществом католических монархов (не вовремя рас屄зделся испанский капитан) сёгуны Уэсуги склоняются в сторону протестантизма. Южные даймё, многие из которых уже успели принять католичество, не торопятся уступать. Между метрополией, преимущественно протестантским островом Хонсю, и окраиной, преимущественно католическим Кюсю, возникает некоторое напряжение, усугубленное местнечковым сепаратизмом.

На фоне всего этого разворачивается история молодого ронина Кумадзава Бандзана...